Lego Moriarty

«Цивилизованный человек отличается от дикаря главным образом благоразумием, или, если применить немного более широкий термин, предусмотрительностью. Цивилизованный человек готов ради будущих удовольствий перенести страдания в настоящем, даже если эти удовольствия довольно отдаленны. Эта привычка становится важной с возникновением земледелия. Ни животное, ни дикарь не стали бы трудиться весной ради того, чтобы обеспечить себя пищей на следующую зиму, если не считать немногие чисто инстинктивные формы деятельности, вроде собирания меда пчелами или заготовки орехов белками. Но и в этих случаях нет предусмотрительности, имеется только прямой импульс к действию, полезность которого для будущего может быть доказана лишь человеком, наблюдателем этих действий. Истинная предусмотрительность возникает только тогда, когда человек делает что-либо не потому, что его толкает на это непосредственный импульс, а потому, что разум говорит ему, что в будущем он получит от своего труда пользу. Охота не требует предусмотрительности, потому что она доставляет удовольствие, но возделывание почвы есть труд и не может совершаться под влиянием спонтанного импульса».

История западной философии, Бертран Рассел

Приглашение на Круглый стол «Стратегии устойчивого развития городов: опыт и перспективы» в Institute of Sustainable Development Strategies, расположившийся в здании университета ИТМО, напротив красивой набережной Невы в Санкт-Петербурге.

Высокоскоростной Аэроэкспресс привез меня прямо в аэропорт Внуково, где по рейсам, опубликованным на табло и датам на своих билетах, я додумался, что, по ошибке, перепутал 29 октября и 26 сентября, и самолеты из аэропорта Внуково в город-завоеватель Санкт-Петербург не летают. И вот, я иду пешком от станции метро Московская до Ординарной улицы, не потому что архитектура города привлекает меня своей красотой, а потому что не смог найти двести девятый автобус, который бы отвез меня в мой отель на улице «Косая линия».

На следующий день с хорошим настроением и всем бедам на зло (то есть только 29 сентября) я добрался до нужного мне места. На афише при входе в лекционный зал было написано:

Йоахим Шпангенберг (Галле, Германия) — биолог, экономист и эколог, сотрудник Центра Изучения Окружающей среды им. Гельмгольца;
Лора Рудко (Милан, Италия) — архитектор студии Секки-Вигано и тьютер магистральной программы DUE;
Марк Глаудеманс (Тилбург, Нидерланды) — директор академии Архитектуры и урбанизма университета Прикладных наук Фонтис;
Елена Соловьева (Санкт-Петербург, Россия) — заведующий кафедры практической психологии СпбГАСУ ;
Михаил Голубев (Санкт-Петербург, Россия) — генеральный директор «Cеверо-Западной строительной корпорации»;
Александо Карпов (Санкт-Петербург, Россия) — эксперт законодательства по земельным вопросам и градостроительству;
Виктор Полищук (Санкт-Петербург, Россия) — эксперт по градостроительству, заслуженный архитектор России.

Эра просвещения закончилась

Всего 10-15 лет прошло, как обычные люди стали осознавать проблемы устойчивого развития городов. Есть понимание того, что система чего-то значит, что ее нельзя перегружать, что надо понимать, что в январе клубники не должно быть, и это, минимум, странно.

Нет разговоров о техносфере, когда техника и машины преобразуют биосферу для удовлетворения социально-экономических потребностей людей и ведут к изменению химического состава почвы, атмосферы и воды. Нет ни одной идеально развитой в мире страны, но на Кубе все замечательно, потому что по этой стране нет никаких статистических данных. В Германии учатся постоянно замерять азот и CO2 и говорят, что мало чего можно измерять в мире, вообще, в Америке, до сих пор, мало чего можно измерить.

• До 2050 года выброс CO2 будет сокращен на 90%;
• К 2050 году городская инфраструктура будет изменена на 50%;
• К 2100 году «ткань» городов будет изменена на 90%.

«100 лет назад на земле жили 1,5 млрд человек, а в наше время живет больше 7 млрд. То есть (в среднем) на земле один миллиард человек прибавляется каждые 10 лет», происходит интенсивное исчерпание невозобновляемых и возобновляемых природных ресурсов. Жить в Шанхае уже невозможно и что будет в 2100 году — это все из области фантастики, ничего сказать нельзя».

Виктор Полищук

• Сегодня из всех мировых ресурсов 80% сосредоточено в городах;
• При этом баланса нет в разных сферах жизнедеятельности;
• В здравоохранении, к примеру, баланса нет.

В будущем время полезного использования человеческих ресурсов будет больше, а не меньше. В Голландии производят больше, чем могут потребить, и по этому много чего экспортируют в другие страны, но сельскохозяйственная почва, где используются удобрения, сильно загрязняется этими удобрениями, загрязняются реки, и при этом, если реки чистятся, то подземные воды уже загрязнены так, что ими пользоваться нельзя. На уровне стран, провинций и городов (административные уровни) есть понимает того, что интенсивное сельское хозяйство имеет свои риски, что связано с наводнениями и загрезнениями. В сельском хозяйстве Германии нет романтики — это наука в чистом виде.

• Все системы в будущем будут обратимы;
• Материалы будут легко перерабатываться и мусор в будущем будет перерабатываемым;
• Поведение потребления будет другим.

Риски не появляются из-за бездействия

Как сохранить города, существует ли однозначный ответ, ведь, необязательно то, что работает в одном городе, будет работать в другом. Города теряют свои портовые функции, теряются целые районы, пропадают новые здания. Посмотрите как в Нью-Йорке ураган Сэнди нанес урон на 50 млрд.евро и несколько районов вылетели на недели, но есть здания, которых ураган не коснулся, и более того, Манхэттан нельзя отсоединить от целого города только потому, что он больше урбанизирован, чем остальные районы.

В Стокгольме и Лос Анджелесе отлично развит зеленый каркас и достаточно масштабно запланирована парковая система, а так же делается все возможное для изменения качества жизни. В Нидерландах над современными технологиями работают такие компании, как: Siemens, Cisco, IBM. Между городами проложены автобаны из 8 полос, под сельскохозяйственными полями построены дорожные туннели длиной 8км.

Связь с водой потерял Санкт-Петербург, только у одной из крепостей есть выход к Неве, есть защита затапливаемых территорий. На кафедре практической психологии СпбГАСУ провели исследование, касающиеся влияния психологии на определение жителями условий городской среды, наличие сервиса, свежего воздуха и тишины.

По результатам исследований оказалось, что города — это основная форма существования на земле, которая сложилась благодаря тому, что люди биологически стремятся быть вместе и быть связаны, и объединяются во имя частной выгоды. Опыт и эмоции они ставят на первый план. Так в юношеском возрасте идет активное усвоение городской среды. Как в юношестве человек видел город, таким он и остается для него навсегда и по этому люди чувствуют себя чуждыми городу. И это не влияет на будущие профессиональные планы.

В Санкт-Петербурге урбанофобов больше, чем урбанофилов, и при этом девушек больше урбанофобов, чем юношей. Жители пригородов больше фобы, чем столичные жители. У урбанофилов установлены эмоциональные связи с городом, у урбанофобов поведенческие связи с городом.

Урбанофилы высоко оценивают и посещают различные культурные центры, исследуют и уважают архитектурные городские наследия, ценят безопасность и наличие производства, которые защищают и дают им работу. Для урбанофилов проживание в городе — это престижно, они постоянно интересуются городом и социально активны, у них богатое воображение, сформулирован материальный интерес, они хотят самоутверждаться и самоутверждаются, у них есть культурная составляющая.

Урбанофобы отдают предпочтения чистому воздуху, наличию зелени, отрицают оживленные улицы, наличие производства и космополитизм. Урбанофобия сопровождается неприятием перемен, происходящих в городе, они готовы к его благоустройству, но им нужна тишина и минимум движения транспорта. Урбанофобы ответственны и обязательны, но чувствуют в городе себя не уютно.

В целом город развивает большую неприязнь, потому что тут есть невозможность отказаться от всех благ, которые есть в городе. Урбанизация — это одиночество. В городе есть решение только одной очень важной проблемы — долгожданной жилищной проблемы. Но в мире (при этом) наблюдается и тенденция рурбанизации – перенесения жилья за пределы больших городов. Подобная практика снижения территориальной зависимости человека от места своей работы стала возможной в связи с развитием информационных технологий, что позволяет безболезненно для материальных доходов переселиться в сельскую местность. Но тут есть свои минусы.

•  В ближайшие 15-20 лет в городские инфраструктуры будет вложено 30-50 триллионов евро.

В будущем инфраструктура города должна быть устойчивой во время всех фаз, не требовать вмешательства 50-80 лет, потому что затраты на поддержку городской инфраструктуры сравнимы с затратами производства новой. Надо смотреть что можно поменять и оставить, чтобы улучшить ситуацию в целом, но на выходе нужна такая инфраструктура, чтобы не тратиться на ее ремонт и поддержку, и при этом соответствовать потребностям населений. Надо, чтобы люди решали, что сохранить и что поменять, потому что много чего нельзя поменять без удаления чего-то другого. Cоциально-экономический императив — это колонны для устойчивого развития городов.

В Голландии устойчивая городская среда — это тонко ориентированная среда под заказчика. В этой стране произошла социальная инновация и местное население приглашают участвовать в опросах о городских трансформациях и отдавать за них свой голос. Если раньше городским планированием занималось правительство, а после реализацией плана в жизнь занимались профессионалы, то теперь планированием занимается бизнес и граждане, что меняет роли всех остальных участников «диалога».

В Амстердаме и Лондоне активно принимают новые программы к климатическим изменениям городской среды. В Амстердаме все стоит на воде как и в Санкт-Петербурге, но еще и граничит он с Северным морем, и есть в А. крупнейший в мире порт. В Северном море стремительно поднимается вода, потому что таят Северные ледники, тут на два метра надо поднять плотины, которые строили последние 500 лет .

«Если в жизни все темы, которых касается человек, обозначить цветами, то они все перемешаны и их намного больше, чем может представить себе человеческий глаз. По этому сегодня главное — это синтез. Новые академические дисциплины, узкие профессии, умные книги, — они все изолированы друг от друга, а должны взаимодействовать друг с другом. И тогда появятся умные города, а умные города — это новые возможности, завязанные на информационных технологиях, которые дают возможность устойчивого развития городской среды».

Марк Глаудеманс (Тилбург, Нидерланды) — директор академии Архитектуры и урбанизма университета Прикладных наук Фонтис.

«На протяжении всей истории Санкт-Петербурга строятся мосты. И есть мосты, которые строили 100 лет назад в то время, когда по другую сторону Невы ничего (в плане города) не было, а строили такие мосты, как долгосрочную инвестицию в будущее развитие города».

Виктор Полищук (Санкт-Петербург, Россия) — эксперт по градостроительству, заслуженный архитектор России.

«За 20 последних лет, с распада СССР, много чего происходит, и мы видим и могли бы видеть больше, если бы видели интервалы между вещами. Санкт-Петербург — это крупный мегаполис, тут много водных и земных ресурсов, и ему нужен не только высокодоход и застройка, но так же нужны леса и парки».

Лора Рудко (Милан, Италия) — архитектор студии Секки-Вигано и тьютер магистральной программы DUE.

«Нам нужно развитие, а не рост. Развитие — это качественное улучшение, но рост — это количественное улучшение».

Елена Соловьева (Санкт-Петербург, Россия) — заведующий кафедры практической психологии СпбГАСУ.

«Городские власти должны подходить к развитию городов в плане долгосрочного развития, а не как раньше. Планировать город надо, включая окружающие ландшафты. Весь нужный сервис располагается, в большей части, вокруг городов. Нужны инвестиции в понимание того, как пойдут электросети и водоподведение, что поможет в противостоянии изменений климата».

Йоахим Шпангенберг (Галле, Германия) — биолог, экономист и эколог, сотрудник Центра Изучения Окружающей среды им. Гельмгольца.

Правительства стран обычно пользуются кнутом, чтобы работать с населением, но есть и пряники. В Российской науке есть развитие и проходят исследования, но у многих молодых специалистов разных секторов экономики опыт хуже, чем у запада. Никто не может связаться друг с другом, все находятся на разных полюсах. В разных направлениях не происходит ничего. Не происходит, потому что нет финансирования, никто не может решиться. Ни государство ни частное финансирование. Инициативы, которые выносятся правительствам, согласуются долго, потому что нет системы организации согласований, нет инвестиционных стандартов.

В Санкт-Петербурге невозможно сделать качественный продукт (за 20 лет) оторванный от пространства и микрорайона так, чтобы он находился в хорошей среде, предоставлял хорошее качество жизни и предприниматели, которые занимаются строительным проектом, заработали. В городских поселках с населением до 6000 человек, на сегодняшний день, кол-во детей в школах только уменьшается. Если 5 лет назад можно было собрать класс, то теперь и этого класса нет.

В некоторых городах до сих пор текущие муниципальные вопросы выносятся на правительственный уровень. Муниципалитет никого не слушает. Уровень платежей в местные муниципалитеты недостаточен даже для сбора мусора. Тут нет денег, чтобы вынести мусор, который скапливается на территории самого муниципального образования. Коммерческие организации уже предлагают программы по выносу такого мусора, предлагают за свой счет построить вычестные сооружения, повысить качество образования, поменять преподавателей на хороший преподсостав, строят жилье для преподавателей. При этом качество образования остается низким. На уровне муниципального образования все долго слушается, нет никакой власти, никто не интересуется местными вопросами. Ничего не возможно решить не только на уровне муниципалитета, но и сам район в городе — это глухое место, надо выйти на городское правительство, чтобы в школе что-то поменять. Надо выйти на министерство образования.

«Традиции поселения народов планировались и складывались в России на протяжении 10-ти летий, обкатывались в Советском Союзе и, сегодня, ресурсы поддержания восстановления городских структур — это тот скелет на котором города ходили предыдущие 70 лет.

Концепция устойчивого развития России противоречит социально экономическому благу всей страны и в этой стране не может быть представлена социально экономическая матрица, потому что тут есть другая фишка. Она не рыночная, не демократическая и реагирует на рынок и кризисы другими способами. Россия на протяжении всей своей истории десятки раз демонстрировала, что Европа — это не про нас, потому что мы отсекаем принятие каких-либо решений и не заботимся о территориях, но мы захватываем и покоряем территории!

Мы что, должны изменить свою многотысячелетнюю историю ради того, чтобы достичь европейской идилии?! Да, любой патриот скажет, что мы не должны погубить Россию. Мы считаем, что должны создать другую картину, которая не будет похожа на Европу — свою собственную. И как мы тогда ставим цели? Я не готов дать ответ. На протяжении всей своей истории мы доказываем, что если Европа на кризис реагирует тем, что увеличивает экспорт, то мы снижаем издержки. То есть мы сокращаем государственные расходы, мы сокращаем потребление. Церковь, госмашина — все мы экономим. Реальная истина была сформулирована еще во время СССР — экономика должна экономить. Мы снижаем конкуренцию и это все что мы можем сделать».

Александр Карпов (Санкт-Петербург, Россия) — эксперт законодательства по земельным вопросам и градостроительству.

Известно, что русские крестьяне стали основой для формирования современного русского человека, но также известна и следующая статистика, собиравшаяся в Царской России в XV-XVII веках:

• 80% — мне в доме не нужен туалет;
• 80% — не вижу в доме необходимости в душе;
• 80% — мне не нужен легковой автомобиль;
• 80% — мне не нужно личное хозяйство;
• 80% — воровство не зазорно;
• Мы не против развития, но это принесет нам проблемы — 5%.

Несмотря на то, что в мире создана прогрессивная система, она уязвима во время подъема мировой экономики. Для того, чтобы решить многие вопросы, надо вмешиваться политически всем миром, комплексно. И тогда можно достичь гармонии. Сегодня самые релевантные темы по всему миру — это урбанизация, урбанистическая трансформация, трансформацией города и экология.

Никто не скажет, что «он» против устойчивого развития следующие 10 лет , потому что никто не знает, что это такое. Город — это сервисы и удобства, вода и электричество. Самые прогрессивные города сталкиваются не только с вопросами организации транспорта, но и сам по себе город является большим потребителем, сосет энергию, постоянно потребляет ресурсы и стремится к апокалипсису. При том, что сам человек живет максимум восемьдесят, девяносто лет, а может быть когда-то и сто лет, может ли этот человек осознать город, как отдельный живой организм, представляющий собой сложный многовековой опыт для всех людей вместе, благодаря которому человек может развернуть свою среду так, чтобы получать свой собственный человеческий опыт здесь и сейчас. Может ли осознать себя, как часть социальной структуры в эпоху просвещения, понять где тут истинная устойчивость?

Инициаторы:

Елена Соловьева, Александо Карпов, Михаил Голубев, Виктор Полищук, Лора Рудко, Марк Глаудеманс, Йоахим Шпангенберг, Ирина Шмелева.

Posted by Lego Moriarty
Category: Лента блога